Глава 6.
ЛИВОНСКАЯ ВОЙНА И ВЕЛИКАЯ СМУТА НА РУСИ XVI-XVII ВЕКОВ ОПИСАНЫ
ФИРДОУСИ КАК "АНТИЧНЫЕ" ВОЙНЫ МЕЖДУ ИРАНОМ И ТУРАНОМ.
ТУРАНСКИЙ ЦАРЬ АФРАСЬЯБ - ЭТО ОТРАЖЕНИЕ ИВАНА ГРОЗНОГО И БОРИСА
ГОДУНОВА. РУССКО-ОРДЫНСКИЙ ЦАРЕВИЧ ДМИТРИЙ, ЛОЖНО ОБЪЯВЛЕННЫЙ
РОМАНОВЫМИ САМОЗВАНЦЕМ, ПРЕДСТАВЛЕН В ШАХНАМЕ КАК ЗАКОННЫЙ ЦАРЬ,
"ДРЕВНИЙ" КЕЙ-ХОСРОВ. КРОМЕ ТОГО, В КОНЕЦ ИСТОРИИ КЕЙ-ХОСРОВА
ВКЛЮЧЕНЫ СВЕДЕНИЯ ОБ ИВАНЕ ГРОЗНОМ (= ВАСИЛИИ БЛАЖЕННОМ).
6. ВОЙНА НЕУДАЧНА ДЛЯ АФРАСЬЯБА (= ИВАНА ГРОЗНОГО И БОРИСА ГОДУНОВА). ГОРОСКОП В ШАХНАМЕ И ЕГО ДАТИРОВКА.
Первые 260 страниц третьего тома Шахнаме целиком посвящены началу войны Ирана с Тураном, рис.6.2. Как и следовало ожидать, война оказывается неудачной для туранского царя Афрасьяба: ведь на самом деле тут описана Ливонская война, неудачная для Ивана Грозного. Афрасьяб терпит поражение и покидает поле боя. Много побед одерживает иранский витязь по имени Ростем (Рустам). Напомним, что так именовали самых разных персидских героев, поскольку "Ростем" - это прозвище. В частности, после тяжелой борьбы, рис.6.3, Ростем побеждает великана Акван-дива, причем в тот самый момент, когда на поле брани вновь возвращается туранский царь Афрасьяб. В войне Ирана с Тураном намечается небольшое затишье.
"С войны возвратился с победой Хосров... Престола лишил побежденный Туран... Отмстив за царя Сиавуша в борьбе, две трети земли подчинил он себе" [876:2д], с.113.
Отметим, что в жизнеописание царя Кей-Хосрова Фирдоуси или его редактор включил гороскоп, то есть расположение семи планет древности по зодиаку. Вот этот фрагмент поэмы.
Царь Кей-Хосров "велел чудотворную чашу принесть... и в руки ту чашу заветную взяв, увидел все семь поднебесных держав. Чтоб вызнать, где, что свершится и как, внимательно весь обозрел Зодиак - всего небосвода торжественный храм, увидел ХОРМОЗ, И НАХИД, И БЕХРАМ, И СОЛНЦЕ, И МЕСЯЦ, И ТИР, И КЕЙВАН, и страны земные, и весь океан - МЕЖ РЫБОЙ И СВЕТЛЫМ СОЗВЕЗДЬЕМ ОВНА" [876:2д], с.147.
Комментаторы поясняют: Нахид - это планета Венера [876:2д], с.556; Бехрам - это планета Марс, Тир - планета Меркурий, Кейван - планета Сатурн [876:2д], с.554. Осталось лишь одно название Хормоз, идущее первым в указанном перечислении. Скорее всего, Хормоз - это планета Юпитер (все другие уже названы). Недаром он, как главный бог, открывает список всех семи планет древности.
Далее, четко сказано, что все планеты оказались МЕЖДУ Рыбами и Овном (это - соседние созвездия на зодиаке). В результате получается четкий гороскоп. Правда, он скупой, никаких уточняющих сведений в поэме нет. Так что не стоит надеяться, что здесь будет ровно одно астрономическое решение.
Далее, чтобы формализовать указание Фирдоуси: "между Рыбами и Овном", мы рассмотрели интервал на зодиаке от середины Рыб до середины Овна. Затем мы датировали данный гороскоп с помощью нашей программы ХОРОС, см. книгу "Звезды". Ответ следующий: на интервале от 2000 года до н.э. до 2000 года н.э. (то есть на протяжении четырех тысяч лет) есть только четыре решения данной астрономической задачи. А именно, все семь планет попали в область от середины Рыб до середины Овна только в следующие даты:
1) 1951 год до н.э. 12-14 марта;
2) 243 год до н.э. 28-30 марта;
3) 730 год н.э. 18 апреля;
4) 1821 год н.э. 17-19 апреля старого стиля.
Все четыре астрономических решения отмечены на рис.6.4. По качеству все они примерно равноправны. Выделить какое-либо одно - "лучшее", не обладая дополнительной информацией, невозможно. Тем не менее, полученный нами результат интересен и заслуживает обсуждения.
Сразу видно, что НИ ОДНО ИЗ АСТРОНОМИЧЕСКИХ РЕШЕНИЙ НЕ СОГЛАСУЕТСЯ СО СКАЛИГЕРОВСКОЙ ДАТИРОВКОЙ ПРАВЛЕНИЯ ЦАРЯ КЕЙ-ХОСРОВА (она отмечена черным квадратом на рис.6.4), в начале династии кеянидов. Впрочем, мы уже понимаем, что скалигеровская хронология вообще - и истории Ирана в частности - глубоко ошибочна. И теперь мы снова убедились в этом.
Даже тот факт, что точное время жизни Кей-Хосрова считается неизвестным, но во всяком случае он, по Скалигеру, не мог жить позже 323 года до н.э. - года смерти Александра Великого - последнего из кеянидов, рис.6.4. А ближайшее астрономические решение: 243 год до н.э. - отстоит от этой крайней даты примерно на сто лет. Тем более, что Кей-Хосров является третьим царем династии кеянидов, так что должен был жить существенно раньше Александра Македонского - десятого царя в династии.
"Архаичное" решение 1951 года до н.э. не стоит даже обсуждать. Оно слишком раннее даже для скалигеровцев. Не говоря уже о нас.
Вообще, в скалигеровскую эпоху кеянидов ни одно из астрономических решений не попало, рис.6.4.
Ранне-средневековое решение 730 года н.э. историков также не устраивает - оно попадает в эпоху даже после Сасанидов (которые кончили править якобы в 651 году н.э.). С точки зрения Новой Хронологии оно тем более не отвечает сути дела, но по другой причине: в эпоху 730 года еще даже не было письменности: до ее изобретения еще около двухсот-трехсот лет.
Остается лишь решение 1821 года. То есть начало XIX века! Несмотря на то, что это решение очень по'зднее, его, быть может, не следует сразу сбрасывать со счетов. Не исключено, что оно-то и есть подлинное решение "гороскопа Кей-Хосрова". Ведь в главе 1 мы убедились, что различные версии Шахнаме бытовали еще даже и в XIX веке. Так что следует выяснить - когда ВПЕРВЫЕ в тексте Шахнаме появился этот "гороскоп Кей-Хосрова". Не был ли он вставлен в позднее издание поэмы каким-нибудь любителем поэзии и астрономии? Мы не занимались этим вопросом подробнее, так как в любом случае ответ на него не даст ничего нового в понимании само'й старинной поэмы, созданной, скорее всего, в XVI-XVII веках.
7. ПЯТОЕ ОТРАЖЕНИЕ РУССКО-ОРДЫНСКОЙ "ИСТОРИИ ЕСФИРИ" В ШАХНАМЕ. МЫ ИМЕЕМ В ВИДУ ИЗВЕСТНЫЙ ПЕРСИДСКИЙ "СКАЗ О БИЖЕНЕ И МЕНИЖЕ".
Мы уже обнаружили четыре отражения истории Есфири на страницах персидского Эпоса Шахнаме. Оказывается, это еще не все.
В первой половине третьего тома Шахнаме мы наталкиваемся на большой "Сказ о Бижене и Мениже", с.111-192, занимающий около восьмидесяти страниц. Как мы сейчас увидим, это, скорее всего, еще одно - уже пятое! - отражение "истории Есфири" XVI века на страницах Шахнаме. Причем, персидская версия близка, кроме того, к ветхозаветному рассказу из книги Бытие (гл.37-50) о попытке соблазнения Иосифа Прекрасного женой египетского царедворца Потифара. См. подробный анализ в нашей книге "Потерянные Евангелия", гл.5.
Не вдаваясь в детали персидского Эпоса, опишем вкратце суть дела.
Повествуется о прославленном иранском витязе Бижене, которого воин Горгин коварно заманивает в Туран, дабы устроить ему встречу с юной красавицей Мениже - дочерью туранского царя Афрасьяба. Неосторожный Бижен соглашается, прибывает в Туран, видится с Мениже и оба влюбляются друг в друга. Красавица приглашает витязя в свой шатер, угощает его, поит вином, всячески обхаживает. Но иранский витязь сдержан, осторожен, и не покушается на честь царевны, хотя она ему нравится. В конце концов Бижен захмелел, и тут активная и нетерпеливая Мениже велит служанкам подмешать в вино снотворное, чтобы окончательно усыпить Бижена. Что и было сделано. Спящего витязя относят в покои туранской царевны. По приказу царевны, служанки удаляются. Когда красавица и витязь остались наедине, она начинает будить Бижена, чтобы насладиться с ним любовью.
<<Его пробужденье торопит она, дает благовоний бодрящих вдохнуть, чтоб мог он ресницы скорей разомкнуть. Проснувшись, в объятьях своих исполин увидел царевну, чьи плечи - жасмин. Он в замке царя Афрасьяба вдвоем с красой луноликой на ложе одном. Взывает он в страхе: "О правый Йездан! Сетями опутал меня Ахриман. Предчувствием тягостным дух мой томим, страшусь, не уйти мне отсюда живым. Моленьям моим, всемогущий, внемли, отмщеньем Горгину мой гнев утоли. Им, низким, РАССТАВЛЕНА МНЕ ЗАПАДНЯ, он сотней соблазнов опутал меня">> [876:2д], с.126.
Но красавица Мениже настойчива, успокаивает Бижена, после чего они вновь начинают пировать... Так "в блаженстве" они проводят несколько дней.
Но тут до туранского привратника доходят слухи, что в покоях царевны прячется некий пришлый витязь. Вскоре царю Афрасьябу докладывают, что "подругой иранца дочь стала твоя", с.127. Афрасьяб взбешен и спрашивает совета у придворных: "С преступною дочерью как поступить?", с.127. В ответ ему советуют немедленно расследовать дело. Бойцы хватают Бижена во время его пира с Мениже, и приводят к разгневанному царю. Растерянный Бижен искренне рассказывает свою историю, уверяя царя, что в его поступках не было злого умысла. "Поверь, невиновен в случившемся я, безгрешна и дочь молодая твоя. Я черными чарами был побежден, нечистою силою схвачен в полон", с.130.
Однако возмущенный Афрасьяб непреклонен. Он обращается к своему царедворцу Герсивезу, приказывая казнить Бижена: "Повесить его прикажи палачу, и слышать я больше о нем не хочу!", с.131. Несчастного Бижена волокут на казнь.
И тут происходит чудо. Неожиданно на сцене появляется могущественный туранский царедворец ПИРАН, имя которого практически совпадает со словом ФАРАОН, поскольку П и Ф иногда переходят друг в друга (например, по-английски PH читается как "Ф"). Пиран спрашивает - для кого готовят два столба для повешения? Узнав, что собираются казнить иранца Бижена. Пиран проникается симпатией к несчастному витязю и <<велит палачам: "Не казните его, а я повидаю державы главу, на путь милосердья его призову">>, с.133.
Пиран направляется к грозному Афрасьябу, который весьма уважает Пирана. Между ними происходит беседа. Пиран просит пощадить Бижена. <<Ответил владыка, лицом потемнев: "Да знаешь ли ты, что Бижен сотворил? Меня всенародно бесчестьем покрыл. Удар нанесла недостойная дочь, его претерпеть мне, седому, невмочь!>>, с.135.
Однако настойчивый Пиран продолжает упрашивать Афрасьяба пощадить иранца Бижена. В конце концов Афрасьяб соглашается заменить казнь на заточение. Царь приказывает приготовить для Бижена глубокую яму, где вечная тьма. Рыцаря заковывают в тяжелые цепи, опутывают с головы до пят и низвергают в яму, которую закрывают тяжелой каменной плитой. Затем сюда же силой приводят рыдающую красавицу Мениже. "С несчастной царевны срывают убор, с челом непокрытым ведут на позор. До ямы ее, по земле волоча, домчала и бросила рать палача", с.137.
Все уходят. Несчастная красавица остается одна, рядом с заточенным возлюбленным. Ставшая в одночасье нищей, она с тех пор собирает под окнами хлеб, а к ночи спускает его в яму, чтобы прокормить Бижена.
Тем временем весть о пленении и заточении Бижена достигает Ирана. Царь Кей-Хосров берет волшебную чашу и с ее помощью узнает - где находится Бижен (кстати, именно в этом фрагменте Шахнаме находится гороскоп, который мы только что датировали). Затем он приказывает своим витязям отправиться в Туран и освободить Бижена. Выезжают Ростем и отряд иранских воинов. Наконец, они отыскивают темницу, встречаются с Мениже и освобождают Бижена, рис.6.5.
Заодно Ростем ночью нападает на замок царя Афрасьяба. Снова вспыхивает война между Ираном и Тураном. "Иранцы и с войском туранским сошлись. Сомкнувшись двойною железной стеной, две рати простор наводнили степной", с.184.
В итоге войско Афрасьяба потерпело сокрушительное поражение с битве с иранцем Ростемом. На этом Сказ о Бижене и Межине заканчивается.
А теперь укажем на соответствие с историей Есфири. Кратко говоря, Бижен - это Иосиф Прекрасный, то есть Иван Молодой в истории Руси-Орды; Мениже - это Есфирь; Афрасьяб - это Иван Грозный. Судите сами.
# Итак, молодой витязь Бижен коварно вовлечен в двусмысленную сексуальную историю. Сам того не желая, он оказывается в чрезвычайно опасном положении. А именно, попадает в покои царевны, дочери могущественного царя Афрасьяба. Мениже фактически старается соблазнить Бижена. Инициатива явно принадлежит женщине.
Аналогично, в библейской версии, молодой царедворец Иосиф, любимец фараона, волею судеб оказывается в спальне жены могущественного египетского придворного Потифара. Женщина влюблена в Иосифа Прекрасного и всячески старается соблазнить его.
Как мы уже неоднократно обсуждали, этот ветхозаветный рассказ является слегка преломленным изложением истории Есфири = Елены Волошанки из XVI века. При этом, повторим, персидский Бижен = библейский Иосиф - это отражение ордынца Ивана Молодого, сына Ивана Грозного. Который, в свою очередь, отразился в Шахнаме как грозный туранский правитель Афрасьяб.
# Бижен в общем сопротивляется соблазнению. Он начинает понимать грозящую ему опасность и молит бога, чтобы тот позволил ему уйти живым.
Аналогично, библейский Иосиф отказывается удовлетворить страсть жены Потифара и выбегает из ее спальни, оставив у нее в руках свою одежду.
# Придворные доносят Афрасьябу о "нехорошей" сексуальной истории в его дворце.
А в книге Бытие сказано, что сама женщина поднимает шум, поскольку оскорблена отказом Иосифа и хочет отомстить ему, направив на него гнев Потифара и египетского царя.
# Туранский Афрасьяб описан как грозный вспыльчивый царь. Шахнаме относится к нему явно отрицательно.
Оригинал Афрасьяба - ордынский царь-хан Иван Грозный характеризуется многими источниками (в первую очередь западно-европейскими) как исключительно жестокий и мрачный тиран.
# Иранца Бижена хватают слуги царя и, по приказу Афрасьяба, бросают в темницу (глубокую яму, закрытую плитой).
Аналогично, библейского Иосифа Прекрасного заключают в тюрьму по обвинению в насилии над женой Потифара.
# Согласно персидской версии, Бижен был на волоске от гибели. Царь собирался его казнить и лишь благодаря неожиданному заступничеству Пирана, заменяет казнь на заключение.
В русско-ордынской истории Иван Молодой погибает "из-за женщины". По одной из версий, сын Ивана Грозного был убит самим царем в припадке ярости.
# Иранец Бижен чудом избежал гибели лишь благодаря благожелательноиму отношению к нему могущественного туранского царедворца Пирана.
Аналогично, библейский Иосиф спасся исключительно благодаря хорошему отношению к нему египетского Фараона. Имена ПИРАН и ФАРАОН близки.
# Как говорит Фирдоуси, женщина (дочь туранца Афрасьяба) тоже наказана. Она лишается всего, ее изгоняют из дворца и вынуждают вести нищенское существование рядом с тюрьмой для Бижена. Но потом судьба вновь улыбается царевне и она возвращается в придворную жизнь.
Аналогично, согласно Библии, коварная Есфирь тоже претерпевает лишения, поскольку против нее и ее сторонников восстают могущественные царедворцы (например, Аман). Есфирь оказывается на волоске от гибели. Но потом она и ее народ побеждают "плохих персов", устраивают резню (Пурим) и вновь поднимаются на вершину власти в Персии (то есть в П-Руси, Белой Руси).
В русско-ордынской истории Есфирь (Елена Волошанка) теряет расположение Ивана Грозного и в конце концов гибнет (ее смерть отразилась в западных источниках как казнь Марии Стюарт). Впрочем, Библия обо всем этом уже умалчивает.
# Вернемся немного назад - к персидской истории о пленении витязя Бижена и о том, как его бросили в яму. Потом, через некоторое время ему удалось освободиться, см. выше. Вот подробности. Царь Афрасьяб приказывает своему рыцарю Герсивезу: "Глубокую яму, где вечная темь, и цепи готовь для преступника ты... Исполнили злобную волю царя. Воителя, вынув из смертной петли, к зияющей яме тотчас повлекли. В румийские тяжкие цепи его от шеи до ног заковали всего... И в яму низвергнут боец молодой, завалена яма тяжелой плитой", с.136-137.
Через некоторое время витязь Ростем с солдатами обнаруживает яму, где томится Бижен и вытаскивает его оттуда, рис.6.5. <<И слышат семь витязей храбрых приказ Ростема: "Всем спешиться должно сейчас, к тому подземелью пуститься бегом и глыбу гранитную сдвинуть рывком!">>, с.177. Попытки воинов безрезультатны, и тогда сам Ростем берется за дело. Ему удается сдвинуть плиту с ямы, откуда доносится голос Бижена. После чего Бижена вытаскивают на поверхность.
Оказывается, аналогичный сюжет есть в ветхозаветной книге Бытие (37:12-36), в главе об Иосифе Прекрасном (= Бижене). Напомним. По просьбе отца Иосиф пошел разыскивать своих братьев, пасших скот в Сихеме. Он долго блуждал, пока, наконец, не увидел братьев. "И увидели они его издали, и прежде нежели он приблизился к ним, стали умышлять против него, чтобы убить его" (Бытие 37:18). Братья решили убить Иосифа и бросить в ров, после чего хотели заявить, будто его съел хищный зверь. Однако Рувим, один из братьев, воспротивился и предложил бросить Иосифа в ров живым, но не убивать, рассчитывая потом тайком вытащить его и возвратить отцу. Когда Иосиф подошел к братьям, они схватили его и сбросили в ров, после чего сели поесть. Но тут появился караван Измаильтян, идущий в Египет. Брат Иуда предложил продать Иосифа купцам. Его вытащили из рва и продали.
Хотя персидский и библейский сюжеты не совпадают дословно, однако суть одна и та же. Иосиф Прекрасный - это Бижен. Злобные братья, бросающие его в яму - это придворные царя Афрасьяба. Неожиданное освобождение Иосифа появившимися издалека измаильтянами - это неожиданное освобождение Бижена пришедшими издалека иранцем Ростемом и его воинами, обнаружившими Бижена.
Обратим внимание на любопытный факт. Оказывается, царское знамя Турана было ЧЕРНЫМ. При описании битвы иранцев с туранцами сказано: "СТЯГ ЧЕРНЫЙ ТУРАНА изрезан в куски", с.186. И в другом месте сказано: "ЧЕРНЫЙ вражеский (туранский - Авт.) стяг поверг он, чтоб дрогнул, отчаялся враг, иранских дружин стяг лиловый вознес", с.426. И далее: "Пред взором Карена - туранский отряд, на ЗНАМЕНИ ЧЕРНОМ алмазы горят", с.374.
Выше мы уже показали, что здесь Тураном названа Русь-Орда XVI века. Тогда возникает интересный логический вывод: получается, что русское княжеское знамя должно быть черным? Так ли это? Да, это так. И это хорошо известно. Об этом говорит, например, Карамзин при описании Куликовской битвы [362], т.5, столбец 39. См. также примечание 76 к т.5, гл.1. Итак, мы видим подтверждение обнаруженных нами наложений. Между прочим, османы=атаманы, взявшие в 1453 году Константинополь штурмом, тоже шли в бой под РУССКИМ ЧЕРНЫМ ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИМ ЗНАМЕНЕМ С ГЕОРГИЕМ ПОБЕДОНОСЦЕМ. См. подробности в нашей книге "Библейская Русь".
8. НЕСКОЛЬКО ПЕРСИДСКИХ ОТРАЖЕНИЙ ЛИВОНСКОЙ ВОЙНЫ И НЕСКОЛЬКО ОТРАЖЕНИЙ ПЕРЕПИСКИ ИВАНА ГРОЗНОГО С АНДРЕЕМ КУРБСКИМ НА СТРАНИЦАХ ШАХНАМЕ.
Двинемся дальше по Эпосу Шахнаме. Как мы уже понимаем, Сказание о Бижене и Мениже "погружено" в ткань войны Ирана (Ливонии) с Тураном (Русью = Рутенией). Рассказав о Бижене и Мениже, Фирдоуси сразу же возвращается к ирано-туранской войне. Более ста пятьдесяти страниц занимает обширный "Сказ о двенадцати поединках" [876:2д], с.193-345. Подробно говорится о единоборствах между выдающимися витязями Ирана и Турана на виду обоих враждующих войск. При этом Иран (= Ливония) начинает теснить Туран (= Русь-Орду). Туранский царь Афрасьяб (Иван Грозный), обращаясь к своим советникам, вынужден признать, что враждебный Иран осмелел (чего раньше не было): "Я был под защитой небесных светил, владыками гордыми повелевал, НИКТО НА ПУТИ У МЕНЯ НЕ ВСТАВАЛ. Со дней Менучехра до наших времен Ираном Туран не бывал покорен. А ныне враги сквозь полночную тьму дерзнули пробраться к дворцу моему. СТАЛ РОБКИЙ ОТВАЖНЫМ; ОЛЕНЬ, ОСМЕЛЕВ, К БЕРЛОГЕ ИДЕТ, ГДЕ ПОКОИТСЯ ЛЕВ", с.194-195.
Здесь все сказано правильно. В конце XVI века осмелевшая Западная Европа начала все более активно высвобождаться из-под власти Руси-Орды, воспользовавшись смутой в метрополии Великой Империи. Мы не будем вникать в бесчисленные описания баталий, поскольку в них вовлечено множество имен и сюжетов. Детали сражений здесь мало что добавляют к общей картине, которая стала уже более или менее понятной. Задержимся лишь на переписке между враждующими сторонами - туранским витязем Пираном (Фараоном?) и иранцем Гудерзом. Оба возглавляют свои войска в этой затянувшейся войне. Оказывается, эти предводители обменялись несколькими большими посланиями.
Сначала письмо отправляет туранец Пиран. Он обращается к Гудерзу - предводителю иранской рати, предлагая устроить перемирие и решить воинский спор путем единоборств выдающихся мужей на виду войск. Кто победит - за тем правда. Говорит, что пора прекратить кровавую войну. Стиль послания Пирана (царедворца Афрасьяба) в общем примирительный, хотя из текста совершенно ясно, что в беседу вступают враги. Письмо Пирана занимает пять страниц, то есть довольно большое, с.259-264. Вероятно, оно является заметно искаженным отражением первого послания Ивана Грозного (Фараона) к князю Курбскому (Гудерзу).
Получив письмо Пирана, Гудерз медлит с ответом семь дней. Наконец, он принимает четкое решение: "Нам древо вражды должно вырастить вновь", с.266. Гудерз (Курбский) отвечает большим посланием, в котором семь страниц, с.266-272. Оно очень резкое. Уже с первых строк звучат, например, такие слова: "Но тщетны уловки, напрасен обман, рассудят нас палица, меч и аркан. Не время речей и ответов, с тобой вступлю не в беседу - в решительный бой. Довольно лукавить, о дружбе твердя! Узнаем в бою, два враждебных вождя, кому превосходство судьбою дано и небом кому торжество суждено... Овечкою мирною нам предстаешь!", с.266-267.
И так далее. Иранец Гудерз обрушивается с обвинениями на туранцев Пирана и Афрасьяба. Долго перечисляет их прегрешения, коварные поступки. Обвиняет во лжи, в двуличности и т.п. Поток обвинений занимает несколько страниц. А завершается письмо Гудерза так: "Запомни: пусть даже десятки годов продлится война - я сражаться готов. Спасенья от этой войны не ищи, о ней мои помыслы днем и в ночи", с.272.
Здесь мы, вероятно, слышим в слегка преломленной передаче, обвинения мятежной Западной Европы (Ливонии = Ирана), высказанные Андреем Курбским, в адрес Руси-Орды (Турана), в адрес Афрасьяба (Грозного). Стиль данного послания Гудерза близок к стилю писем Курбского.
Гонец доставляет письмо Гудерза в стан туранцев. "Послание тотчас вождю (Пирану - Авт.) прочтено, он дрогнул, лицо его стало черно. Постиг именитый, душой омрачась, что грозной беды надвигается час. Но страх затаил, не открыл он бойцам...", с.273-274. Пиран просит подкреплений у царя Афрасьяба. Настроения в туранском войске и при царском дворе мрачные: <<Лик царский покрыла тогда желтизна, душа содрогнулась, печали полна. Оплакал владыка туранских мужей, погибших в бою от иранских мечей. Он думает: "Войско разбито, страна войною истерзана, разорена. Нависла опасность немалая; с ней как справиться? Вражьи тиски все тесней">>, с.277.
Наконец, Афрасьяб (Грозный) принимает решение и отдает приказ своему полководцу Пирану возобновить войну и быть безжалостным. "Ни дня не теряй, в бой их двинуть спеши, Гудерза главы и короны лиши!... И бегством спасаться врагами не давай; в сраженьях без жалости кровь проливай!", с.280.
Война Ирана с Тураном вспыхивает вновь. Начиная с этого момента, Фирдоуси погружается в перечисление бесчисленных поединков и сражений. Описание занимает много страниц и мы не будем здесь на этом задерживаться, поскольку общая картина уже достаточно ясна. Старинные миниатюры на рис.6.6 и рис.6.7 изображают некоторые из этих поединков.
Вот краткий итог сказанного.
# Разворачивается длительная война Ирана с Тураном. Скорее всего, это - Ливонская война Западной Европы с Русью-Ордой. Причем Фирдоуси подчеркивает, что "осмелевший" Иран отказывается повиноваться Турану и даже нападает на него. Это прекрасно согласуется с расстановкой сил в конце XVI века. Западная Европа (Ливония), бывшая до этого провинцией Великой Империи, начинает высвобождаться из-под власти Руси-Орды (Рутении) и даже нападать на метрополию Империи.
# Персидский Эпос выставляет первоначальным виновником войны "нехорошего Афрасьяба". То есть, как мы понимаем, "плохого Ивана Грозного". Напомним, что, согласно нашим исследованиям, во второй половине XVI века в Западной Европе начал разгораться мятеж Реформации. Грозный хотел подавить его. Это не удалось. Ясное дело, мятежники боялись и ненавидели Ивана Грозного, обвиняя его по любому поводу.
# Туранскому царю Афрасьябу противостоит иранский главнокомандующий Гудерз. Ранее Туран и Иран были дружественными царствами. Но теперь они враждуют.
В русской истории это - противостояние царя Ивана Грозного и сбежавшего от него на Запад князя Андрея Курбского. Бывшие соратники стали теперь врагами.
# Переписка Афрасьяба с Гудерзом - это, вероятно, преломленное отражение переписки Грозного с Курбским. Характер этих "древне"-персидских и средневековых русских посланий достаточно схож.
Двинемся дальше. До конца "Сказа о двенадцати поединках" нам осталось около 60 страниц, с.281-345. Сражаются иранцы с туранцами. Подробно повествуется - кто кого и как сразил на поле брани. Мечом или луком. Кто погиб, кто уцелел... Эти детали мы опустим. Их много и они образуют нечто вроде "заднего фона" для основных событий, вкратце уже описанных нами. Тем самым, мы исчерпали примерно половину третьего тома Шахнаме.
