Валерий Максим (Valerius Maximus) (I в. н. э.), римский писатель времен императора Тиберия, в сочинении, названном "De pietate in parentes" (лат. - "О почтении к родителям") (5:4), рассказывает о некоем Симоне - старике, ожидавшем казни в тюремной камере и по этой причине оставленном без пропитания. Тюремщик разрешил дочери Симона, Перо, навестить отца. Она накормила его, дав ему свою грудь.

В Помпеях были найдены, как минимум, три фрески с этим сюжетом.

См. фрагмент одной из них:
http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/9/9b/Affresco_romano_-_Pompei_-_micon_e_pero.JP G

Или здесь:
http://www.kunst-fuer-alle.de/deutsch/kunst/kuenstler/poster/roemisch-wandmalerei/17065/6/157984/cimon-und-pero---roem--wandmalerei/index.htm

К теме "Симон и Перо", начиная с XVI столетия, по прошествии более тысячи пятисот лет, вдруг снова стали обращаться художники в Италии, Франции и Нидерландах.

http://en.wikipedia.org/wiki/Roman_Charity

Одним из таких художников был Николя Пуссен, протеже кардинала Франческо Барберини, позднее украшавший, по приглашению Ришелье, Луврскую галерею.
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D1%83%D1%81%D1%81%D0%B5%D0%BD,_%D0%9D%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0

Как отмечает искусствовед, профессор университета Констанца, Феликс Тюрлеманн (Felix Türlemann) в картине Пуссена "Израильтяне, собирающие манну", одна из групп персонажей, представляющих собой сюжет "Симон и Перо", их характеры и арранжировка поразительно схожи с помпейской фреской неизвестного автора:

<<<Помимо идентичности общих схем, замеченных в составе двух работ, мы можем видеть подобия деталей, которые поддерживают идею, что они связаны между собой в некотором роде: расположение левой руки молодой женщины и также вытянутой ноги старика (старухи у Пуссена) почти идентичны. Когда наконец мы понимаем, что цвета одежд, в которые одета группа "благотворительность", являются тем же самым в живописи античности и у Пуссена, не остается никаких сомнений, что в "La Manne" мы имеем дело с компиляцией древней модели.

Однако, вряд ли, что помпейская фреска являлась, прямо или косвенно, моделью для Пуссена, хотя мы не можем априорно исключить возможность, что древние фрески были уже обнаружены в Помпеях, когда Доменико Фонтана в конце XVI столетия производил там свои работы.
<<<
F. Thurlemann, "The Function of Admiration in the Aesthetic of the xviith Century," dans Paris School Semiotics 2 (1983), pp. 43-65.



Учитывая тот факт, что и другие сюжеты помпейских фресок (например «Три грации») странным образом вплоть до деталей находили свое отражение и развитие в картинах известных художников именно на рубеже XVI-XVII веков, почему бы и не предположить, что древние фрески не УЖЕ, а ЕЩЕ были видимы в Помпеях, когда Доменико Фонтана производил там свои работы за четверть века до последнего катастрофического извержения Везувия в 1631 году?